ИСТОРИЯ ПРЕДАТЕЛЬСТВ, БОЛЬШИХ И МАЛЫХ
Предлагаем Вашему вниманию статью, опубликованную в еженедельнике «Футбол» № 51 от 22-29 декабря 2006 года, написанную болельщиком «Торпедо» с многолетним стажем.
Примечание: все выделения сделаны администрацией нашего сайта.
В причинах падения прославленного клуба «Торпедо» разбирался Иван Тимошкин
Только что закончившийся сезон стал худшим за всю историю московского «Торпедо». Войдя в элиту отечественного футбола в 1938 году, эта команда (пусть даже ТОЛЬКО И ПО НАЗВАНИЮ) ни разу ее не покидала.
История падения любого клуба — это почти всегда цепь мелких и крупных предательств. Не избежали этого и торпедовцы. Причины же положения, в котором оказался клуб, следует искать не только во времени сегодняшнем, но и в недалеком прошлом. Именно в начале 90-х, с крахом экономики страны и развалом ЗИЛа, началось падение одного из лучших его детищ — футбольной команды.
ПРЕДЫСТОРИЯ
В начале 1996 года при подготовке к новому сезону команда «Торпедо», тогда еще собственность завода, испытывала огромные финансовые трудности: не смогли (?) достойным (?) образом укомплектоваться (в частности, взять голкипера Александра Филимонова, которого очень хотел (?) видеть у себя Валентин Козьмич Иванов), провести на хорошем уровне предсезонные сборы (?) и так далее. Денег на достойное содержание команды у завода не было, и, когда начался чемпионат, стало слышно, что автозаводцы не только реальные кандидаты на вылет (?), но вроде бы и вообще могут не доиграть сезон до конца. С полным равнодушием к проблемам клуба относились и ПРИШЕДШИЕ СО СТОРОНЫ новые руководители предприятия. Не раз и не два они предлагали снять команду с соревнования. «Нам она не нужна», — заявлял тогдашний генеральный директор ЗИЛа Виктор Новиков.
НЕ ЗАХОТЕЛ (или не смог?) помочь команде и город. Лишь Валерий Шанцев, отвечавший в мэрии за спорт, да вице-мэр Виктор Коробченко, давний болельщик «Торпедо», пытались что-то предпринять. В результате родилась идея отдать команду в хорошие руки. Тут-то на авансцене и появилась фигура генерального директора «Лужников» Владимира Алешина. НО НУЖНА ЛИ БЫЛА ЕМУ ЭТА КОМАНДА НА САМОМ ДЕЛЕ? И ДЛЯ ЧЕГО? Ведь, по сути, уже ИЗНАЧАЛЬНО его отношение к клубу было НЕ СОВСЕМ ЧЕСТНЫМ. Впоследствии в одном из интервью он сказал, что в июне 1996-го выкупил команду. Но ведь это не так. ОН НЕ ЗАПЛАТИЛ НИ КОПЕЙКИ. Да и не хотел платить. «Зачем? — говорил хозяин «Лужников» в одной приватной беседе. — Когда вы совсем ляжете, я вас и так, даром, возьму». И взял.
Было и другое обстоятельство, ускорившее передачу команды в руки Алешина. На одном из домашних матчей автозаводцев произошел следующий случай. В правительственную ложу стадиона на Восточной не пустили Пал Палыча Бородина, на тот момент управляющего делами президента России, потомственного болельщика клуба, который, безусловно, мог бы помочь команде, но не делал этого, держа сторону «Лужников». В результате не последний человек в окружении президента сел на трибуну к простым смертным и в продолжение матча всем своим видом, а иногда и соответствующими выкриками выказывал презрение тем людям, которые посмели так с ним поступить.
А что же думали игроки команды? Единства в их мыслях не было, а вот ДАВЛЕНИЕ ИСПЫТЫВАЛИ ВСЕ. Помнится, на одной из тренировок, проходившей без главного тренера, неожиданно появился технический директор клуба Вячеслав Жендарев. В позах и жестах, достойных великих актеров, он стал убеждать футболистов немедленно отправиться к гендиректору завода и требовать ускорить передачу команды: мол, Валентину Козьмичу плохо, он уже устал от неопределенности. Игроки послушались, да и постоянные задержки с выплатой зарплаты (?) подталкивали к этому.
В итоге в августе 1996-го московское «Торпедо» стало собственностью Владимира Алешина и перебралось в «Лужники». «Теперь в клубе появится настоящий шеф, мы будем так же богаты, как «Спартак», и заживем, горя не зная», — рассуждали игроки.
Как же все это знакомо, и как много людей в то время попались на удочку обещаний! На встречах «без галстуков» обещали многое, но, получив желаемое, быстро про обещанное забывали. Зачастую еще и расправлялись с теми, кому были обязаны. Революция, как известно, первыми пожирает своих героев. Так случилось и в «Торпедо».
По окончании сезона Алешин и Бородин заверяли болельщиков, что через три года они команду не узнают. Случилось это гораздо раньше, но совсем не в том смысле. Уже в августе Алешин изменил историческую эмблему клуба и название команды на «Торпедо-Лужники». Следующим шагом хозяина лужниковцев стало снятие с поста главного тренера Валентина Иванова и назначение Александра Тарханова, которому он дал полный карт-бланш по комплектованию состава, а по сути, на разгон прежней команды. В результате практически все футболисты, поддержавшие передачу «Торпедо» «Лужникам», оказались вне клуба. Окончательно переругавшись между собой (поскольку все претендовали на первую скрипку в новом «суперклубе»), разбежались и идейные вдохновители. Иванов, оставшись не у дел, ушел в образовавшееся к тому времени «Торпедо»-ЗИЛ. Бородин отказался от должности президента клуба. Спустя несколько лет Пал Палыч, опять-таки в одной из приватных бесед, в сердцах воскликнул: «ЧТО ЖЕ МЫ НАДЕЛАЛИ!».
В РЕЗУЛЬТАТЕ ПОДАВЛЯЮЩЕЕ БОЛЬШИНСТВО БОЛЕЛЬЩИКОВ НЕ ПРИЗНАЛО «ТОРПЕДО-ЛУЖНИКИ» ЗА НАСТОЯЩЕЕ «ТОРПЕДО» И ВЕРНУЛОСЬ НА ВОСТОЧНУЮ — болеть за «Торпедо»-ЗИЛ. «Лужники» так и не стали для «Торпедо» родным домом, а Владимир Алешин — «родным отцом». Таким, какими были в свое время прежние хозяева — генеральные директора завода Иван Лихачев, Павел Дмитриевич Бородин, Валерий Сайкин.
ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ
Между тем в январе 1997 года на завод вернулся Валерий Носов и вместо Виктора Новикова стал генеральным директором. О том, что произошло дальше, Валерий Борисович рассказал мне сам: «Многие вещи в жизни я воспринимаю в неразрывной связи. Так, например, я не представляю нашей страны без ЗИЛа. Это нечто большее, чем завод, — это часть России. Точно так же я не представляю автозавод без своей футбольной команды. Не будем ворошить прошлое, почему и как была ОТОБРАНА у нас команда. Все это уже стало историей. Скажу об одном. Тогда же, в январе, у меня состоялся разговор с мэром Москвы Юрием Михайловичем Лужковым. И он мне сказал: «Знаешь, что, Валерий Борисович: дело с передачей команды «Лужникам» НЕ ТАКОЕ УЖ СВЕТЛОЕ, и, если хочешь, мы можем все это раскрутить назад». Я ответил: «Не думаю, что это будет правильно. Это ведь как стрела в полете: она уже запущена, причем не мной, а прежним директором, и поворачивать ее назад, наверное, уже не нужно». Но коллектив завода сожалел о потере команды. Достаточно было побеседовать с кадровыми рабочими. Они чувствовали, что потеряли что-то очень родное. Тогда-то я и сказал мэру Москвы: «Я не собираюсь просить вас вернуть нам команду (хотя понимал, что это было в его силах), но если уж так получилось, позволь нам сформировать новую. Какая там у нас самая низшая лига? Третья? Вот с нее и начнем. Будем вместе расти, завод и команда, и попытаемся вернуться в высший дивизион». Лужков ответил: «Действуйте!». Я протянул Юрию Михайловичу лист бумаги. Он спросил: «Что написать?». «Ну, что вы не возражаете», — ответил я. Лужков взял бумагу, подошел к столу и по диагонали крупными буквами написал: «Согласен!».
Правда, потом Юрий Михайлович С ПОДАЧИ АЛЁШИНА пошел на попятную. Да и понятно: тот ведь остался в одиночестве, практически все старые болельщики вернулись к нам. Именно в тот момент Алешин и сделал мне предложение: «Слушай, купи у меня команду». — «Что значит купи? МЫ ЖЕ ТЕБЕ ЕЁ НЕ ПРОДАВАЛИ!». Тогда Владимир Алешин стал настаивать на ликвидации «Торпедо»-ЗИЛ, поскольку боялся, что именно эту команду все будут считать по-настоящему автозаводской. По крайней мере, говорил он, надо убрать из названия клуба слово «Торпедо». Но нам удалось отстоять свои права. Кстати, тогда не только болельщики вернулись к нам, но и практически все детские тренеры, так как в «Лужниках», по их словам, они оказались никому не нужны. Зарплата, которую мы им установили, оказалась на тот момент самой высокой в Москве, что спровоцировало поднятие окладов детским тренерам других столичных клубов».
ДЕЛА СЕГОДНЯШНИЕ
За следующие десять лет лужниковское «Торпедо» прошло путь от объявления себя суперклубом до едва ли не самой бедной команды в Премьер-лиге. Так, по крайней мере, они сами себя стали позиционировать. Идеология бедного родственника отразилась и на управлении клубом. По-настоящему профессиональным он так и не стал. В клубном офисе работали всего 7 — 8 человек, которые, естественно, не могли охватить весь требуемый объем работы. Алешин пытался контролировать все лично: комплектование команды, селекцию, контракты игроков, работу с болельщиками и ветеранами. Без его ведома клуб не мог потратить и ста долларов. Сложившаяся система была не то что плоха — в конце концов, каждый строит ее под себя, — она была непрофессиональна. Но изменить ее никто не попытался. Ни гендиректор Юрий Мишин, ни главный тренер Сергей Петренко. Возник застой, потом стагнация, и, наконец, развал.
АГОНИЯ...
Одной из главных причин провала «Торпедо» в этом сезоне многие называют продажу Игоря Семшова. Спору нет, вокруг него строилась практически вся игра команды, а потому пойти на такой шаг руководство клуба заставили, видимо, очень серьезные обстоятельства. Какие? Деньги. Клубу нужно было продержаться хотя бы этот сезон. Впрочем, продажа Семшова не стала каким-то особым сюрпризом. Вспомним, как «ушли» из команды Ширко, Вязьмикина, Гашкина, Казакова, когда они находились в расцвете сил и лет. Был продан в «Локомотив» очень перспективный защитник Бугаев. Да и воспитанники собственной школы при первом удобном случае бежали из команды — Лебеденко, Измайлов, а теперь вот и Волков. Но и те немногие опытные игроки, кто еще оставался в обойме, выходили на поле лишь эпизодически. Вопреки всякой логике прозябали в дубле Степанов и Йолович, а Кудинову даже запрещали тренироваться с резервным составом.
В середине сезона появилось убеждение, что руководство клуба больше не управляет командой. Начиная с июля «Торпедо» разваливалось на глазах. Было непонятно, как руководители команды фактически без главного тренера, нападающих и основного вратаря всерьез собирались бороться за выживание. Вместо этого — какие-то беспомощные интервью с призывом, непонятно к кому обращенным, о том, что, мол, «Торпедо» — это пролетарская команда, за которой стоит многотысячный коллектив завода. Нечто подобное сказал за несколько туров до окончания чемпионата Владимир Алешин. Вот ведь как, ВСПОМНИЛ! Да простят меня поклонники сталинских времен, но все это очень напомнило обращение отца всех народов в июне 1941-го: «Братья и сестры!».
Вместо покинувшего свой пост Сергея Петренко исполняющим обязанности главного тренера был назначен Александр Гостенин. Но как он мог спокойно работать, если слухи о кандидатах на эту должность и специалистах, уже побывавших в кабинете Алешина, распространялись мгновенно?! После утренней тренировки Гостенин не знал, будет ли он руководить вечерним занятием. Но никто другой так и не согласился стать главным тренером «Торпедо». Профессионалы понимали: с такой организацией дела команду не спасти. А селекционная политика клуба?.. Острословы окрестили ее «селекцией Скочибушичей». После продажи нападающих Панова (Александр хотел подписать новый контракт, а ему предложили старый) и Данишевского клуб остался с совсем еще молодыми Луценко и Соколовым. Из заезжих звезд в команде появились игроки типа Пехны, которые и для дублирующего состава были непозволительно слабы. Загадочна и история с голкипером Бородиным, который в качестве кандидата привлекался в сборную и тренировался с ней, но так и не появился в последних, решающих для «Торпедо», матчах чемпионата.
Виноват ли в случившемся Петренко? В чем-то — безусловно. Но он кроил-кроил, а лоскуты все обрывались и обрывались по швам. Видимо, все-таки материал был не таким прочным, потому и не получилось сшить что-то приличествующее Премьер-лиге.
ЧЕМ СЕРДЦЕ УСПОКОИТСЯ
Резонно задаться вопросом: «А что ждет команду в будущем?». Рассмотрим три наиболее вероятных варианта развития событий. Первый: «Торпедо» объединяется с «Москвой». Это наиболее фантастический проект. Главный вопрос — имущественный, да и вряд ли лужниковцы нужны владельцам «Москвы». Второй: у клуба появляется новый владелец, который все поправит. Но и тут есть большие сомнения, ведь новый хозяин приобретает, по сути, только популярный некогда бренд: ни стадиона, ни базы за душой у команды нет. И, наконец, третий вариант: все остается как есть. В этом случае шансы на возвращение в Премьер-лигу очень невелики.
Несколько лет назад ко мне в редакцию пришла группа болельщиков «Торпедо». Кстати, ребята, если вам попадется на глаза этот номер — отзовитесь. Так вот, они предупредили, что будут до конца бороться за возрождение истинного, автозаводского, «Торпедо». «Мы обязательно добьемся этого», — прощаясь, пообещали они. Что ж, может быть, СЕЙЧАС САМОЕ ВРЕМЯ СДЕЛАТЬ ЭТО(!)?
И последнее. Я не стал уточнять, какие предательства были малыми, а какие — большими. Думаю, каждый решит это сам для себя, а время и история рассудят. Есть хорошая поговорка: «НА ЧУЖОМ НЕСЧАСТЬЕ СВОЕГО СЧАСТЬЯ НЕ ПОСТРОИШЬ». В случае лужниковского «Торпедо» так и вышло. Слишком многие люди осиротели после потери своей, родной, команды, причем дважды.
P.S. Администрация сайта просит откликнуться тех, о ком упомянуто в предпоследнем абзаце статьи. Спасибо!
