ФОРВАРД ОТ БОГА

Спорт

70 лет назад родился Эдуард Стрельцов

В историю отечественного футбола вписано немало великих имен. Но ни одно из них не было овеяно столь удивительным, непередаваемым чувством романтического сопереживания и восхищения, так близкого душам футбольных болельщиков, как имя Эдуарда Стрельцова (1937-1990 гг.).
Трибуны - категория крайне эмоциональная и непостоянная, не поддающаяся указаниям со стороны, живущая сердцем. Сегодня публика боготворит тебя, завтра готова растоптать, если ты не оправдал ее надежд. Стрельцова болельщики любили всегда. Это был кумир на все времена. Со своим безмерным талантом и многочисленными грехами, которые возводили его в ранг мученика, несправедливо пострадавшего за данный ему свыше божественный дар и народную любовь. В минувшую субботу Эдуарду Анатольевичу Стрельцову исполнилось бы 70. Увы, он прожил значительно меньше.
Утверждать, что у Стрельцова не было врагов - конечно, неправильно. У столь ярких личностей врагов и завистников хватает всегда. Они живы, наверное, и по сей день. Но не в этом суть. Только он один мог справиться с тяжеленной ношей, выпавшей на его долю, и нести на себе груз непомерной славы и неугомонного характера. Но не справился. Слишком рано свалились на него любовь и почитание, зависть и ненависть.

Стремительный взлет

Он родился 21 июля 1937 года в подмосковном Перове. В 17 лет ворвался в большой футбол, без разговоров заняв место в основном составе столичного "Торпедо". Публика сразу увидела в нем черты самородка: стремительный, широченными шагами бег, отличный дриблинг, сильные удары с обеих ног, после которых мяч, словно ядро, со свистом летел в сторону ворот. Неповторимая игра пяткой, после которой оборона соперников приходила в шоковое состояние, и конечно же удивительное видение поля.
"У мяча, посланного Стрельцовым, есть глаза", - говорили болельщики, и это была сущая правда. Стрельцов стал кумиром моментально. Вчерашний заводской парень творил на поле чудеса. Тренеры команд-соперников ломали головы над тем, как обезопасить себя от этого несчастья, а болельщики, сразу раскусив в чем дело, толпами валили "на Эдика".
Его бешеной популярности только прибавляла другая, не футбольная сторона жизни Стрельцова, которая порождала слухи, перераставшие чуть ли не в легенды. Компании, гулянки, ссоры. Его темперамент, который на зеленом газоне извергался через буйную фантазию и непредсказуемые ходы, за пределами поля давал выход накопившейся энергии в другом.
Уже в 19 лет, словно по сценарию киноромана, в котором неприметный парень с окраины удивительным образом превращается в принца, Стрельцов был признан лучшим центральным нападающим Советского Союза. Поехал на Олимпийские игры в составе сборной страны и стал чемпионом. В финале, правда, он не играл. Тренеры побоялись поставить его на решающий матч из-за слишком молодого возраста, хотя в полуфинале именно зрелая не по годам игра Стрельцова во многом способствовала выходу советской команды в финал. Оттого он золотую медаль по тогдашним правилам не получил.
Ему хотел отдать свою Никита Симонян, но Стрельцов награду не взял. "Почему, как вы думаете?" - спросил я как-то у Никиты Павловича. "Да потому что он был как большой ребенок. Я ему медаль отдавал от чистого сердца, понимая, что он и сыграл на Олимпиаде больше, и сделал для команды немало. Эдик был выдающимся футболистом и, несмотря на разные там истории, прекрасным парнем. Я его вообще считал младшим товарищем, к которому относился с большим уважением. Ну и он ко мне относился так же. А медаль не взял, сказав, что я ее заслужил не меньше", - ответил Симонян.

Падение в пропасть

С каждым днем его слава росла. Количество поклонников увеличивалось. Казалось, что этому самородку действительно уготована блестящая карьера. Но все оборвалось в один миг. До сих пор слухи о той загадочной истории на загородной даче продолжают обрастать новыми подробностями...
Официальная версия происшедшего, которая обозначена в уголовном деле, заведенном на Стрельцова, значилась так: "23-24 июля 1958 г. судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда рассмотрела в закрытом судебном заседании дело по обвинению Стрельцова Эдуарда Анатольевича по ст. ст. 74 ч. II, 143 ч. I УК РСФСР и по ч. I Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 января 1949 г. "Об усилении уголовной ответственности за изнасилование". Установлено: "Стрельцов, будучи в нетрезвом состоянии в ночь с 25 на 26 мая 1958 г. на даче гр. Караханова на ст. Правда Мытищинского р-на Московской области, изнасиловал гр. Лебедеву, при этом избил ее, причинив легкие телесные повреждения с расстройством здоровья"...
Народная молва не признавала факта покушения на честь какой-то там гражданки Лебедевой, делая из нее то дочь румынского посла, то известной киноактрисы. Когда же в эпоху перестройки до скрытых от глаз посторонних архивных документов добрались футбольные историки, вскрылись многие вещи, проливавшие свет на тайну той майской ночи. Которая была, по-видимому, неизбежна. Сейчас есть вполне внятная версия того, что молодой красавец Стрельцов заимел высокопоставленных врагов еще после возвращения с тех самых Олимпийских игр 1956-го, когда на традиционном балу в честь олимпийцев он якобы нелестно отозвался о дочке министра культуры СССР Екатерины Фурцевой, влюбленной в футбольного героя страны. С той поры на Стрельцова, по-видимому, и началось неустанное давление, финалом которого стала злополучная майская ночь.
На загородной даче Стрельцов оказался не один, а в компании с еще двумя игроками сборной страны - Михаилом Огоньковым и Борисом Татушиным. В последний момент по разным обстоятельствам отказались от загородной поездки еще некоторые футболисты, а то, глядишь, на мировое первенство 1958 года сборная СССР поехала бы вторым составом. Сам Стрельцов поутру был нетрезв от количества выпитого, но признавать факт изнасилования категорически отказывался. Колесо правосудия завертелось быстро, и через пару месяцев Стрельцову, несмотря на многочисленные просьбы защитников, был вынесен приговор, который отлучил его от большого футбола на семь безнадежно долгих лет. Сборная страны поехала на свой первый чемпионат мира без лучшего на ту пору центрального нападающего, а также дисквалифицированных Огонькова и Татушина, попавших под горячую руку правосудия. Ветераны футбола до сих пор уверены в том, что с этой тройкой наша команда могла бы претендовать на самые высокие награды, а для Эдуарда Стрельцова чемпионат 1958-го вполне мог стать звездным часом великого признания...

Возрождение кумира

Впрочем, суровая правда жизни оказалась совсем иной. Он просидел за решеткой весь срок. Вернулся. И в тот же день об этом заговорила вся Москва. Едва Стрельцов начал потихоньку (в прямом смысле этого слова) поигрывать в футбол за команду одного из цехов ЗИЛа, народ валом повалил посмотреть на игру вернувшегося к футбольной жизни кумира. Позже он все-таки вновь надел майку родного клуба с буквой "Т" на груди. "Торпедо" стало чемпионом страны вместе со Стрельцовым, а в финале Кубка СССР он дал незабываемый пас пяткой молодому партнеру, которому оставалось только не промахнуться по воротам и забить победный для команды мяч. Позже Стрельцов еще дважды признавался спортивными журналистами лучшим в СССР. И это после стольких лет отлучения от большой игры!
Эдуард Стрельцов до конца своей жизни говорил друзьям, что ему не в чем винить себя. И что виноватым в глазах людей он себя тоже не считает. Еще в тюрьме Стрельцов заболел раком легких, потом сразу же после Чернобыльской трагедии в составе команды ветеранов поехал в Киев - сыграть матч в помощь пострадавшим. Его отговаривали, а он не соглашался. Говорят, что та поездка только усугубила его неизлечимую болезнь. Он ушел из жизни почти в тот же день, что и родился, но с разницей в 53 года. В память о легенде отечественного футбола остался стадион, названный в его честь, книги, фильмы. И памятник на Ваганьковском кладбище. Мощная голова с незабываемым стрельцовским чубчиком пытается пробиться через две неподдающиеся серые плиты, которые безжалостно сжимают его по бокам...

Александр Владыкин, "Московские новости" №29, 27 июля 2007 года